Сайт Владимира Овчинникова

Рассказывает Пётр Васильевич Орлов, 1929 г.р., уроженец села Высокое, проживает в Боровске на ул. Рабочей:
«Мой отец - Орлов Василий Степанович 1884 г.р., с. Высокое. Мать - Анастасия Фёдоровна, урождённая Третьякова (1885 – 1945). Мать работала в колхозе, но там ничего не платили. Отец искал работу на стороне. Его арестовывали два раза. Первый раз в 33-ем году. Он отсидел 3 года и вернулся. Второй раз - в 37-м осенью, кажется, в октябре. С Высокого многих тогда забрали – человек 8 или 10. Отцу уже 53 года исполнилось. Подбирали старичков и добивали, чтобы не мешали Советскую власть устанавливать.
Через месяц получаем письмо от отца с Дальнего Востока. Пишет: пришлите посылку. Собрали сухарей, табак положили. Ещё через месяц получаем извещение, что отец умер. И посылка пришла назад, в ней всё было перемешано, пришлось выбросить.
Что говорить: хорошего не было ничего. Признали нас как врагов народа. Плакать хочется (Пётр Васильевич не может удержать слёзы, уходит в другую комнату – В.О.).
Кто с нами считался? Никто. Землю в колхозе не давали, мать на работу не брали.
В 14 лет я пошёл в Промкомбинат учеником столяра. Через 6 лет взяли в армию. После армии работал на Игрушке по столярному делу.
Женился в 48-м. Жена - Нина Яковлевна, урождённая Секунова. Она из Дзержинского района, из-под Кондрово, прислали её в Боровск после училища с бухгалтерской подготовкой. Работала бухгалтером, потом перешла в красильный цех фабрики Детской игрушки. У нас три сына. Один умер, а два остались - инвалиды.
Очень тяжёлую жизнь прожили. Господь посылает испытания, а вознаграждает долгими годами. Каждому Господь даёт своё, да нам ничего об этом не известно». «Признаю себя виновным в предъявленном мне обвинении в том, что я действительно до вступления в колхоз имел кулацкое хозяйство и прошлое стремление противодействовать организации колхоза, рассматривая эту организацию как вредную для колхозника. Состоя членом колхоза, в работе я не участвовал, и вместе с этим считал, что рано или поздно колхоз развалится и мы все из колхоза выйдем. Перед вступлением в колхоз я свою лошадь продал. Вместе со мной в колхоз пробрались и ряд других твёрдозаданцев, как например, Ёжиков С.А., Буданов С.М, бывшие кулаки и др. Моя агитация против мероприятий партии и Соввласти в основном сводилась к тому, что я заявлял неоднократно и внушал другим: «Раньше жизнь лучше была, всего было достаточно, а теперь при Соввласти нет ничего и приходится пропадать, как ни вертись, а в колхозах пользы нет. О поведении других кулаков, арестованных вместе со мной, я показывать отказываюсь».