Сайт Владимира Овчинникова

Позднякова Ольга Дмитриевна. Родилась в 1903 г., Калужская обл. Боровский р-н, Боровск.; русская; бухгалтер. Проживала: Москва. Арестована 4 сентября 1937 г. Главное Управление НКВД СССР. Приговорена: Особое совещание НКВД Каз. ССР 28 июня 1938 г., обв.: 58-7, 58-8 УК РСФСР..(ЧСИР). Приговор: 3 года ИТЛ. Прибыла в Акмолинское ЛО 22.08.1938 из тюрьмы г.Алма-Аты. Освобождена 04.09.1940. Реабилитирована 26 мая 1956 г. Военная коллегия Верховного суда за отсутствием состава преступления. Источник: Сведения ДКНБ РК по г.Алматы
«Зловещий 37-ой год прошёл!
Многие руководители Республик, краёв, областей районов и партработники обрели «покой» в тюрьмах (расстреляны), лагерях без права обжалования и переписки…
Кто из них остался жив? Не называют таких имён. Они «пострадали от культа личности». А если и остался кто – счастливец, то м. б. один из десятка тысяч.
А у каждого была семья – жена и дети, матери и отцы. Жены – беспокойные сердца – они писали Сталину, ходили на приём к Вышинскому, били головой в двери, которые перед ними не открывались.
И вот «вещи второстепенные» в судьбе последовали вещи главной – совсем по Римскому праву. Им уготовили места в спец. лагере для жен «изменников Родины». В одном из таких лагерей мне «посчастливилось» быть и назывался он АЛЖИР – сиречь Акмолинский лагерь жён изменников Родины (читай первые буквы).
Не описать всех издевательств, которым мы подвергались при аресте, особенно в этапах. Очевидно, так это было «преподано».
А у жен были дети. Взяли жён и два года не давали сведений о детях, и не давали арестованным переписки с родственниками, которые хоть что-либо могли сообщить.
Мы все работали в лагере. Как? Честно работали, зная, что всё, что мы делаем - делаем для Родины. Но в свободные часы все наши мысли и все разговоры были о том, что с мужьями и где наши дети!!!
Порой настроение было сверх на .. еренным, и просто необходима была какая-то разрядка, а иначе вытерпеть было нельзя.
Находились горячие головы, которые подбивали на бунт. Это, конечно, мы понимали, бессмысленно. Мы ничего бы этим никому не доказали, а всем поголовно была бы своя статья, кроме ЧСИР.
Добрым словом мы все вспоминали нашего нач. лагеря по политчасти. Он был Человек с большой буквы. Приходил в зону к нам в самые тяжёлые минуты один. «Ну, что вы, женщины?». В ответ слышалось со всех сторон: «За что нас держите здесь? где наши дети? где наши мужья? Наши мужья коммунисты настоящие». Да и жёны-то многие были коммунистками. «Женщины, послушайте меня – я ни в чем вас не обвиняю, но вас прислали сюда ко мне и сказали – храни как зеницу ока. Придёт время освободить, и я провожу вас с цветами!!! Ну, давайте – пишите письма!» Давал бумагу, и все мы писали… Ждали ответа месяц, два. Потом тоже самое повторялось ещё не один раз. Наконец настал день – «пишите телеграммы!». Вот это значит, нам разрешили переписку.
Только тогда мы узнали, что детей наших разослали в разные д. дома, чтобы они врозь росли и не общались братья и сёстры. ТАК ЭТО БЫЛО!!!